Чистова Белла Ефимовна 1921- 1999 Филолог, германист.

С Беллой Ефимовной Чистовой я познакомилась в июле 1997 года в поселке Толвуя Медвежьегорского района. В то лето в Заонежье праздновали 170-летие со дня рождения народной поэтессы, сказительницы, вопленицы Ирины Андреевны Федосовой. Белла Ефимовна приехала с мужем, Кириллом Васильевичем Чистовым. Имя большого ученого, члена-корреспондента РАН Чистова хорошо известно широкому кругу людей науки, культуры, образования. К стыду своему, я почти ничего не знала о Белле Ефимовне. Все-таки лучи славы Кирилла Чистова, думается теперь мне, в какой-то мере затмевали незаурядный ум и талант его супруги, во всяком случае, для непосвященных. Белла Ефимовна оказалась очень подвижной, эмоциональной, уже немолодой женщиной. Чистовы приехали с внуком, красивым мальчиком лет десяти, очень похожим на бабушку. Я представила тогда себе, насколько привлекательна внешне была моя собеседница в молодости.
Из Толвуи мы тогда поехали в село Кузаранда на Юсову гору, где похоронена Ирина Андреевна. День выдался солнечным, Онего сверкало всеми возможными и невозможными красками северного лета. У скромного памятника сказительнице собрались не только приехавшие ученые, но и деревенские жители, представители администрации самоуправления Медвежьегорска, Министерства культуры Карелии, журналисты.
Священник отслужил молебен, и случилось нечто неожиданное. Мы услышали плач по Ирине. Причитала жительница деревни Шуньга Прасковья Ивановна Гирина. В полнейшей тишине звучал ее печальный, глубокий голос. У многих глаза увлажнились, деревенские женщины, не стесняясь, плакали. Сверкающее Онего, потрясающая красота Заонежья, плач - все слилось в единое целое. А потом из невесть откуда взявшейся тучки брызнули небесные слезы. Тучка быстро растаяла, и мы направились в путь, в село Софроново, где на родовом месте Ирины Федосовой установлен поклонный крест.
Общение с Беллой Ефимовной продолжалось вечером - то на свежем воздухе прямо на улице, то в гостинице в Медвежьегорске. Она была кандидатом филологических наук, на протяжении многих лет занималась германистикой и параллельно с основной работой участвовала в научной деятельности мужа как составитель и текстолог. Она работала в Петрозаводске, в университете, было это сразу после войны. Потом они с мужем уехали в Ленинград, но никогда не забывали город, где прошли годы молодости. Прожили счастливую жизнь в любви и согласии, вырастили детей, помогали воспитывать внуков. И это при огромной загруженности работой! Еще Белла Ефимовна рассказала тогда, что освоила компьютер, так как уж больно долго издатели готовят к печати тексты работ Чистовых, да и сами тексты требуют немалого напряжения - трудны, не всем понятны.
Тогда оба они работали над переизданием трехтомного труда Барсова "Причитания северного края". Как разъяснила мне тогда Белла Ефимовна, в труде Барсова, который она назвала героическим, были досадные неточности. В основном объяснялось это тем, что энтузиаст-исследователь Барсов не знал заонежских диалектов, а словарей и другой специальной литературы в те годы было очень мало. Кирилл Васильевич работал над творчеством Федосовой с 1947 года, основной идеей своей работы всегда считал сохранение текстов Барсова. Однако новое издание, над которым работали Чистовы, должно было быть сопровождено текстологическими комментариями и обширными примечаниями, которые помогли бы понять современному читателю непонятные места плачей. "Издание будет снабжено большим словарем, объясняющим диалектные слова, и списком устойчивых формул", - говорила мне Белла Ефимовна. ("Причитания северного края" вышли в свет в издательстве "Наука", СПб в 1997 году. - Прим. ред.)
Потом она рассказала о совместной с мужем поездке в Германию. В 1992 году у Кирилла Васильевича была научная командировка во Фрайбург. В этом городе существует Архив немецкой народной песни, где Чистовым показали совершенно уникальную коллекцию. Она представляла собою картотеку, составленную в годы войны немецким цензором, перлюстрировавшим письма узников немецкого концлагеря. В этом лагере содержались в основном восточные славяне: русские, украинцы, белорусы, в меньшем количестве - поляки. На каждой карточке была выписка из письма с текстом фольклорного характера. Имен авторов писем на карточках не было, но известно, что послания отправлялись адресатам, и не только на родину, а даже и в другие концлагеря.
Личность самого цензора установить не удалось, но известно было, что он занимался славистикой и, конечно же, фашистом не был. Судя по документам, он начал классифицировать фольклорный материал, но работа осталась незаконченной. Чистовы сделали ксерокопии с карточек, куда трудолюбивый и пунктуальный немец вносил славянские тексты и переводы, сделанные им самим, и продолжили работу уже в России.
Практически в коллекции были представлены все жанры восточно-славянского фольклора. И весь этот материал Белла Ефимовна определила одним емким понятием - "Преодоление рабства". Книгу, вышедшую в 1998 году, она назвала "Язык и фольклор остербайтер" (остербайтер - подневольный работник).
Была проведена огромная работа по изучению почтовых стереотипов восточных славян, их классификации. За сухими научными терминами стояли судьбы миллионов людей, заживо погребенных на непосильной работе и находивших силы в этих нечеловеческих условиях писать безыскусные стихи, сохранять привычные традиции языка и стиля.
Работа над картотекой потребовала несколько лет. Большую помощь оказали сами немцы, чувствовавшие вину за соотечественников. А Белла Ефимовна рассказывала об этой работе не только как ученый, но и просто как человек. Надо было видеть, с каким участием и состраданием она приводила на память строки из писем узников, как сопереживала вместе с давно ушедшими людьми их тяготы.
Нет теперь среди нас и самой Беллы Ефимовны. На ум приходят банальные и простые слова - память об этой замечательной женщине долго будет жить среди ее родных, друзей, коллег.
Наталья КРАСАВЦЕВА
Взято с сайта http://gov.karelia.ru